|
3 ноября 2010
С рождения состояние Самира не вызывала особого беспокойства ни у врачей, ни у родителей. Редкие капризы списывали на проблемы с желудком, жару. Но на плановом осмотре педиатру не понравилось сердцебиение, Самира отправили к кардиологу в Ташкент, где и поставили диагноз врожденный порок сердца, тотальный аномальный дренаж легочных вен. Там же родителям сказали, что нужна операция, но младенцев в Узбекистане пока не оперируют.
Мы в начале даже не могли понять, что с нашим сыном, диагноз прозвучал для нас как приговор. Мы с мужем молча вернулись домой, по дороге боялись смотреть друг другу в глаза, полные отчаяния и боли. Наши родственники сразу же начали поиски, где можно сделать операцию, и связались с клиникой в Санкт-Петербурге. Питерские врачи согласны нас принять, но говорят, что времени очень мало и порок крайне сложный. Перед нами встала новая проблема: где взять деньги на операцию? Мы молодая семья, работает только муж, но его зарплаты хватает на скромную жизнь без излишеств и накоплений. Пожалуй, наша история ничем не отличается от других семей, попавших в беду. Но мы все же решились написать письмо и попросить о помощи. Я каждый день смотрю на своего, уже угасающего малыша и не могу поверить, что ему суждено умереть из-за того, что у меня не оказалось денег.
|
